Тот самый враг….
Автор: Хеллмастер
Жанр: приключения, ангст, сенен-ай
Рейтинг: G, PG-13
Дисклеймер: не мое. Совсем не мое. А жаль. Хех.
Саммари: А кто их знает, этих шаманов-то? Вот убили одного, а тут еще Турнир вновь начался… В общем, как обычно – ничего не понятно и в моем стиле.
Примечание автора: глюк, однозначно глюк.
Размещение: укажите меня как автора и можете постить где угодно.
Пролог.
Он стоял на арене…. Со всех сторон на него взирали тысячи взглядов, испуганных, пристально оценивающих, презрительных, подобострастных… Новый Король Шаманов сейчас был как на ладони. Уязвимый как никогда. Он думал, что стоит только ему сделать шаг – и иллюзия рассеется. Он вновь станет тем кем был.
Но с меча капала кровь, а рядом лежал поверженный друг. Его лучший друг. Его единственный друг. Такой же Шаман, возможно более достойный того, чтобы претендовать на титул. Возможно просто это судьба. Возможно ирония этой самой Таинственной Леди. Все возможно, но….
Он думал, что стоит ему только убить его, как мир перевернется… Потемнеет солнце, звезды померкнут, он сам будет уничтожен… Или его уничтожат их друзья… Или.. Арена рухнет, а Король Духов прекратит свое существование. Что угодно случится… Только не будет этой гнетущей тишины и презрительного молчания.
Он отбросил меч в сторону. И в тот самый момент, когда меч коснулся земли, а он поднял голову к небу, прося прощения за все, что сделал, и чего еще не успел совершить, трибуны взорвались шумом голосов.
Они приветствовали нового Короля. Достойного, чтобы стать их новым вождем. В будущее. Светлое или мрачное – они еще не знали, но верили….
И тогда он почувствовал, как сердце наполняется пьянящейся радостью…
Часть 1.
Весеннее солнце скользнуло первыми лучами по горизонту, осветив своим блеском сонный город. Город просыпался, наслаждаясь этими первыми минутами нового дня, дня, который для всех сложится по-разному, но эти первые неторопливые минуты полусонной жизни были для всех его обитателей одинаковыми – минутами счастья и надежд.
Йо широко зевнул, прогоняя сон, уступая место утру и радости. Эта радость, казалось, затопило все его сердце и теперь хотела поделиться своими бликами счастья со всеми. С природой, что уже проснулась и трепетала на теплом ветру, с людьми, что окружали его, со всем, что жило и надеялось, верило и радовалось.
С каждой минутой счастье все больше наполняло сердце и душу шамана. Он сам толком не понимал, от чего это, но был рад ловить эти мгновения.
Ощущение покоя и тихой радости не иссякло и к вечеру. С вершины Памятной горы юный шаман взирал на город, на вечерний Токио, представший перед ним во всем своем великолепии. Этот город многому научил его, заставив плакать и смеяться, любить и ненавидеть, хотя он, Йо Асакура, никогда и не умел ненавидеть. Но это пока. Придет время и этот мальчишка научится, как научился многому до этого, но пока….
В этом городе он нашел своего первого друга, не шамана, а простого человека, который сам того не осознавая, научил его многому, чего не знают даже шаманы.
Тут он нашел свою судьбу, Рена, Хоро, Анну…. Здесь он потерпел свое первое поражение… Здесь же выиграл важнейшее сражение с самим собой….
Он никогда не думал о том, что сделал для него этот город, как многому научил. А теперь, глядя на город, город, утопающий в густом тумане, город, освещенный последними лучами закатного солнца, город его мечты и стремлений, Йо вдруг понял, от чего в нем живет эта безудержная радость, которой хотелось поделиться со всеми.
И радость эта была от осознания того, что они победили. Все вместе. И пусть сейчас они в разных городах, их сердца бьются в унисон. И все они, глядя сейчас в небо, считая звезды или встречая рассвет, помнят об этом. И знают, что этот мир вечен. До тех пор, пока у него такие защитники.
Йо последний раз окинул взглядом Токио и стал спускаться по извилистой тропке вниз. Но странное дело, чем ниже он спускался, чем сильнее его охватывало чувство тревоги… Чем плотнее окутывал его туман, тем сильнее ощущалось беспокойство…
Когда уже ночью он добрался до дома, от утреннего чувства радости не осталось и следа. Лишь боль на сердце и тревожные мысли. Сомнения и неосознанный страх.
Дверь открылась и в сиянии света перед ним появилась Анна. Йо так надеялся услышать ее привычные слова типа «100 приседаний за опоздание!!!!» или «пробежка ночью по городу за отсутствие на ужине»… Он надеялся, что вместе с этими, такими привычными фразами эта щемящая боль уйдет… Вместо этого чуть усталый взгляд Анны и чуть поникшая голова…
- Анна, что-то случилось?
- Проходи….
Этот странный, так непохожий на шаманку тон окончательно вывел Йо из состояния слабых надежд. Значит что-то действительно случилось….
В гостиной в углу, стараясь занимать как можно меньше места сидел Лайзерг, опустив голову на колени, что-то тихо шепча. Манта угрюмо набирал что-то на своем ноуте.
- Ребята, что случилось? – уже в который раз спросил Йо. – Что за убитый вид? Вы сами на себя не похожи.
- Джоко убит, - произнес даузер, поднимая на Йо глаза, полные печали и боли.
- Что?!
Йо медленно осел на пол.
- Кто?
- Не знаю.. Кулон отказывается работать. Ни зацепок, ни улик, вообще ничего…
Лайз снова опустил голову на колени, теперь было слышно, как он читает молитву…. Странную, больше похожую на проклятье в адрес того, кто поднял руку на его друга. За это время Дитель научился ценить тех, кто был с ним рядом, понял истинную цену друзьям, и неожиданная, почти мистическая смерть друга выбила парнишку из колеи.
- И еще, мы не можем найти Мика, он просто исчез, - подал голос Манта, мрачно взирая на монитор ноута.
- Исчез?
Но вопрос этот остался без ответа, потонув в мелодии, такой знакомой и в тоже время сейчас совершено ненужной. Мобильный Оракул….
Турнир Шаманов начался………
Часть 2.
Казалось, все было как обычно. Поиски деревни Добби, которая вновь сменила свое место нахождение, бесконечные тренировки под еще более строгим контролем Анны и Пилики, ожидание решения Короля Духов, только исчез позитив Йо, протянулись морщины на лбу Рена, иссякли шутки Хоро…. Бывает, что порой смерть очень близкого человека сплачивает людей, помогая пережить весь ужас боли, отчаяния и тоски, бывает же и наоборот. Каждый пытается бороться с этими чувствами сам, все больше погружаясь в пучины страхов и переживаний, понимания, что ничего изменить уже нельзя, чувствуя и свое одиночество, и внутренний голос, говорящий о том, что настанет и его через, возможно даже быстрее, чем ты того хочешь.
Неисправимый шутник Джоко, веривший, что смех способен спасти мир, изменить его к лучшему, не самый удачный клоун, но искренний и всегда готовый помочь, шуткой ли, делом ли….
Кто мог хотеть смерти такому открытому и преданному своим друзьям человеку? Почему именно тот, кто верил, что смерти нет, до тех пор, пока ты шутишь и смешишь других?
Кто? Этот вопрос мучил всех, терзал души, но так и оставался без ответа… Они все были там, когда прах его был рассеян на берегу океана, там, где бьются о песок волны, в немом стоне скорбя о всех, кто ушел от нас, там, где ревут ветры в бессильной попытке помочь тем, кто потерял друга, там, где этот прах будет подхвачен вестниками морей и разнесен по миру вместе с верой, что смех поможет пережить эту утрату….
Пока мы смеемся, мы еще живы. Смеясь над судьбой, над роком, мы прогоняем проблемы, открываем новые пути… Смеясь искренне мы очищаем душу…
Но смерть Джоко не была просто смертью тела, она была и смертью души… Напрасно Анна пыталась вытащить его душу из мира ушедших на время, достаточное для того, чтобы узнать имя убийцы…. Напрасно она раз за разом читала заклинания и верила в свои способности медиума, проводника туда, где нет ничего, кто тех, кого давно нет, и память о которых становится все слабее и слабее. Человеческой памяти присуще удивительное свойство - забыть самые ужасные моменты жизни, истории, стирая их, как стирает дождь рисунки на асфальте…
Напрасно души шаманов пытались отыскать Мика, хранителя Джоко и верного друга, который никогда бы не бросил хозяина на произвол судьбы, который поспешил бы к друзьям своего хозяина с печальной новостью раньше, чем об этом узнали бы газеты и шаманы…
Казалось, что Джоко и Мик просто не существовали в этом мире, если бы не память друзей. Словно их и не было… Это еще больше тревожило шаманов… И в тот момент, когда у них, почти одновременно, в голову пришла внезапная, но ужаснейшая мысль, Король Духов объявил свое решение, настолько странное, что об этой мысли все забыли, забыли также внезапно, как она появилась, словно невидимый кудесник стер ее, как стирает солнце капли росы, что поутру появляются на траве…
Отныне шаманы сражались один на один. До тех пор, пока один из них не лишится жизни…
-Силва, ты что, не доверяешь решению Короля Духов?!
Совет вздрогнул, поворачивая головы в сторону того, кто так резко отверг не только решение самого Короля Духов, но и поставил под сомнение благородные намерения его.
- Да, - шаман встал, спокойно обводя взглядом лица Старейшин, затем обратился к Голдве. – Мы все прекрасно знаем, что шаманы должны были разделить на группы по трое. Не для того, чтобы сражения были зрелищными, а для того, чтобы они научились думать вместе, решать проблемы тоже вместе, быть не только более терпимыми друг к другу, но и чувствовать те нити, что их связывают! А теперь он выдвигает новое условие, противоречащее не только этому, но и всем тем, кто мы слышали раньше!
- Значит Король Духов хочет испытать не только их силу, но и преданность. Что в этом такого, Силва? – Голдва в упор смотрела на юного наблюдателя, стараясь проникнуть в его мысли, понять, что движет им – справедливость ли и нежелание проливать напрасно кровь или осознание того, что Йо и его друзья никогда не примут участие в этом убийстве….
- Я сомневаюсь, что это решение ИСТИННОГО Короля Духов, -- четно и ясно произнес шаман, также в упор глядя на Голдву, размышляя, неужели она верит Королю или не может ослушаться…
По Совету пробежала волна вздоха удивления, как можно так разговаривать с Голдвой, как можно ставить под сомнения решения Короля Духов? Неслыханно! Невероятно!
- Значит ты не согласен, - еще раз повторила Голдва, оттягивая момент, когда Силва произнесет те слова, что она не раз слышала под сводами этой пещеры и которые так не хотела услышать именно от него. Всегда самый эмоциональный и сочувствующий, переживающий за других и отчаянно борющийся со своим прошлым и прошлым своей семьи, Силва Патч нисколько не был похож на спокойных, флегматичный наблюдателей. Но он был лучшим, и найти достойного на это место будет трудно…
- Да, я не согласен. Я отказываюсь созерцать эту бессмысленную бойню. Я складываю с себя должность наблюдателя.
Не дожидаясь решения Совета, Голдвы и Короля Духов, Патч вышел из пещеры. Бунтарь в Совете – это что-то новенькое…. Со времен Хао Патча таких не было, тех, кто пошел бы этим путем. Но в Силве же тоже есть кровь этого мятежника и убийцы….
Часть 3.
- Нет, - четко и ясно произнес Йо, оглядывая напряженные лица друзей. Шаманы уже прибыли в Добби и как обычно устроились в своем любимом кафе.
Решение Короля Духов, как и ожидалось, вызвало море толков и слухов. Но того возмущения и решительного отказа от участия в турнире, на что так рассчитывали Силва и Йо, не было. Все были полны решимости продолжать Турнир, шаманы были настолько уверены в своих силах и духах, что ни минуты не сомневались в том, что победят, в том, что они не проиграют никому.
Идти по головам других, убивая себе подобных, прокладывая путь в море крови и боли, разве это путь шамана? Шамана, что верит в справедливость, шамана, что готов пожертвовать даже собой ради мира и покоя на планете, шамана, что никогда не поднимет руку на того, кто слабее…
- Нет, - повторил Йо, вставая из-за стола.– Я не хочу убивать. И не буду.
- Верно, - кивнул Рю, тоже поднимаясь и оглядывая собравшихся решительным взглядом. - Моя святая обитель… она не должна строиться на смерти и боли. Должен быть иной способ.
- А по-моему ты просто боишься, что найдутся те, кто сможет тебя легко победить, - Рен насмешливо посмотрел на Йо, затем на друзей. – Или вы уже все спасовали перед будущими трудностями?
- Мы не должны… Чем тогда мы будем отличаться от Хао? - Лайзерг как обычно говорил всем и никому, тихо, но достаточно громко для того, чтобы перед всеми вновь предстал облик Хао, демона во плоти. - Когда мы сражались с ним, когда передавали Йо свое фуриеку, тогда мы были одним целым, мы знали свои и чужие мысли, мы были едины. Все шаманы мира, а теперь…..Это будет бессмысленная бойня.
- Вот именно. Рен, ты что, готов участвовать в уничтожении себе подобных? Тебе мало смерти Джоко? Ты еще кого-то хочешь потерять?
- А вы готовы отступиться от своей мечты только потому что боитесь убивать? Это как принцип естественного отбора. Побеждает сильнейший. Или мечта уже ничего для вас не значит?
- Как знаешь, Рен. Как знаешь, иди той дорогой, что тебе ближе, а мы попытаемся найти иной путь.
Рен удовлетворенно хмыкнул, глядя на удаляющихся друзей. Бывших друзей. Те, кто не с Реном, тот против Рена. Тао усмехнулся. И сердце его охватила странная, веселящая радость…
Что будем делать, Йо-доно?
Не знаю. Впервые в жизни я не уверен, желаю ли я стать Королем…
Но, Йо-доно,, нужно как-то попытаться остановить их.
Кого? Они сами выбрали этот путь, как Рен или Хоро-Хоро…
Последние события явно обескуражили Вас, Йо-доно…
Заявление Хоро прогремело как взрыв среди ясного и светлого белого дня. Спасение кокупокуру с одной стороны и смерть – с другой. Хоро выбрал первое, прекрасно зная о втором. Выбрал тайно, поставив в известность друзей только тогда, когда пути назад не было. Слишком поздно для изменения решения, слишком рано для осознания произошедшего.
Йо и Амидамару шли по пустынным улицам деревни Добби, всегда таким оживленным и искрящимся радостью побед, отдающих горем поражения, но живым, а не мертвым от ожидания неминуемой участи, участи, вполне незавидной и ужасной. Казалось, даже воздух с тревогой ждал нового решения Короля Духов.
Бесполезно, - Йо устало опустился на придорожный камень. – Они все равно будут сражаться, не смотря на риск и цену стать Великим.
Золотые слова.
Силва?!
Темный силуэт шамана появился из-за домов, поражая своей обреченностью и болью. Прежде прямая осанка теперь была забыта, плечи шамана покрывал плащ, немного потрепанный и изношенный, а в глазах царила печаль, смешанная со злобой и негодованием.
Силва, ты же можешь остановить это безумие, верно?! – в голосе юного шамана впервые за долгое время блеснули нотки надежды.
Нет.
Почему, Силва? Неужели твое слово в Совете ничего не значит?!
Я больше не член Совета…
Шаманы были в растерянности. Лайзерг пытался докопаться до правды истинной смерти Джоко, Рю не отходил ни на шаг от Йо, пытаясь вернуть друга и мастера в нормальное для него расположение духа, а Манта…
Манта же прибывал в меланхолии. Слишком многое свалилось за последнее время на них. Даже нормальный человек не знал бы, что делать в такой ситуации…
Но не это было главным. В последнее время он стал ощущать присутствие некой силы, силы, что постоянно наблюдала за ним, давила, коверкала, пыталась поработить сознание. Сначала это было совсем незаметно, затем голос набирал силу, заявлял о себе нахальнее…
Перекраивал сознания, как пиявка, расползался по мыслям, сознанию, как спрут, протягивающий свои щупальца всюду, куда мог дотянуться….
Часть 4.
Он сказал что будет ее ждать. Он сказал что им надо поговорить. О чем-то важном, очень важном. Но о чем?
Неужели у него остались какие-то чувства к ней? После того, как он ушел, сам решив, что именно ему нужно. Ушел, не попрощавшись, сбежав от бремени ответственности и любви… Хотя… Теперь Пирика не была уверена, была ли эта любовь или просто желание развлечься в ожидании Турнира.
Он всегда был самоуверенным, скрытным. Даже когда они были вместе, Пирика не могла проникнуть в его мысли. Сам по себе, сам за себя, один, но не отверженный, а желающий этого одиночества, наслаждающийся им, купающийся в волнах свободы, вседозволенности. Окруженный тем, что он сам хочет.
И теперь он предложил встретиться. Сам настоял на этом, сам пожелал. Сердце Пирики тревожно билось, она пристально вглядывалась в толпу людей, медлено обтекавшую ее с двух сторон. Свидание в метро… На это мог пойти лишь Рен. Рен из дома Тао, любивший смешаться, раствориться в людском мире, чтобы тайно править им, манипулировать, мучить и смеяться. Пирика слишком хорошо это знала, но сейчас, ожидая Рена….
Время словно повернулось вспять. Стрелки часов отсчитывали время назад. Она снова была влюбленной девчонкой, снова ожидала своего прекрасного Принца, снова с жадностью выискивала его в толпе.
Сердце ее забилось сильнее, щеки покрыл яркий румянец… Они не виделись больше года. Но память услужливо подсказывала самые незабываемые моменты…
И вот он появился. Он шел той уверенной походкой, заложив руки в карманы, пренебрежительно поглядывая на людей, он шел ни медленно и ни быстро, но так, как ходят короли. Величаво, без тени пафоса и превосходства.
Пирика поймала себя на мысли, что любуется им. Она чувствовала, что он принадлежит только ей, что только она одна достойна его взгляда, его губ, его объятий. Он был только ее. И ничей больше. Все-таки она любила его все это время, любила, сама не желая этого. Любила, как может любить только девушка 15-ти лет, когда все чувства особо обостренны, когда кажется, что ради любви можно положить на плаху все, когда любишь такого, как Рен Тао.
Она с трепетом наблюдала, как он подходил к ней, становясь все ближе, но будучи таким далеким одновременно. Пирику всегда пугали эти противоречия. Поначалу она боялась их, ей казалось, что для Рена ни она, ни его друзья на самом деле ничего не значат, что он остался таким, каким и был, что все это- только игра. Убедив себя в обратном, она ошиблась. Сейчас же она уже не знала, что думать.
Он стоял напротив нее, в глазах его на мгновение зажегся огонек восхищения, потом он исчез. Рен усмехнулся, кивнул ей, приглашая следовать за ним. Молча они вышли из метро, также молча пересекли улицу. Перед ними лежал парк, чуть дальше - Памятная Гора.
- Ты что-то хотел мне сказать? – молчать больше было невыносимо.
- Верно. Я участвую в Турнире.
- Я знаю, но не понимаю, Рен. Почему ты…
- О, только не надо пытаться промыть мне мозги, - рассмеялся Тао, запрокидывая голову от смеха. – Я все прекрасно знаю. Как и твой брат.
- Да, - тихо прошептала Пирика. – Он тоже согласился на это безумие. Я так боюсь, что его одолеет какой-нибудь самовлюбленный шаман, имени которого я даже не узнаю…
- Можешь не бояться, - Рен искоса поглядел на девушку.
- Что?
Их взгляды встретились. Один испуганный, другой уверенный и насмешливый.
- Он мой соперник. И послезавтра он проиграет.
- Нет….
- Да.
Пирика опустилась на траву, она не могла понять, почему… Зачем он сказал ей это, зачем сделал это в такой форме, почему… Она знала, что Рен прав, что теперь, с уходом Йо он один из сильнейший. Даже не так. Он и есть сильнейший…
Рен дал ей право ненавидеть его. Он предоставил ей всю свободу действий. Он сделал большее – он сказал правду.
И теперь он уходил. В тумане вечера его фигура все еще виднелась вдали… Он уходил из прошлого в новый мир. И только от Пирики зависело – каким он будет для нее. Этот новый мир.
- Мастер, может не стоило так…
- А как иначе, Басон? Что я еще мог ей сказать? Или лучше ей было услышать это тот брата?
- Хоро не стал бы говорить. Он слишком самоуверен для такой бравады.
- По крайней мере теперь она может меня ненавидеть заранее. В конце концов ненависть – это такое чувство, которое должно возникать постепенно. Идем, Басон. Нам предстоит трудный путь
- Чтобы ни случилось, я всегда буду верить в Вас, Мастер....
Шаман и его верный дух медленно поднимались на Памятную гору. В мыслях у обоих проносились видения прошлого, не так давно забытого, но теперь воскресшего. Мучительного, радостного… Сейчас от него не должно было остаться и следа. Рен Тао начинал все сначала. Один, как обычно. Но это было так привычно и приятно, что он рассмеялся. Стайка птиц сорвалась с дерева, где устроила себе ночлег, взвилась в туманное небо и растаяла.
Впереди была ночь.
Часть 5.
Новое решение Короля Духов вновь неприятно поразило всех. Казалось бы, давно уже нужно было привыкнуть к этим новым, жестоким, нелогичным повелениям, с которыми в тоже время нужно было считаться и беспрекословно им подчиняться…
Отныне в деревню Добби допускались лишь те, кто согласился участвовать в Турнире. Всем остальным придется довольствоваться сведениями, полученными из мобильных оракулов.
Скупые факты, строчки текста, безжалостного и бесчувственного. Кто, когда и кем убит, кто поднялся выше по Турнирной Таблице, чье имя стерлось из памяти….
День сражения Хоро-Хоро и Рена был не похож на остальные. С утра зарядил мелкий дождик, не доставляющий, в принципе, неудобств, но в тоже время навевающий тоску. Они стояли друг напротив друга, оба полные решимости выиграть.
Налетевший внезапно ветерок хотел было взъерошить их волосы, превратить в мальчишек, которые просто собираются драться из-за пустяка, которые, стоят им только нанести друг другу первые удары, вновь станут закадычными друзьями, обнимут друг друга и, смеясь, пойдут в свое любимое кафе, смеясь, вспоминая подробности этой пустяковой ссоры.
Но на самом деле все было иначе. Может, они в глубине души и были друзьями, может они и сами не хотели такого вот финала, но судьба решила все за них, элегантным росчерком перечеркнув жизнь одного из них, кого – решится позже, но теми, кто они были раньше, они уже не станут никогда.
Один из них навсегда уйдет в небытие, оплаканный родственниками и друзьями, второго тоже будут оплакивать, но уже по иным причинам. Став невольным убийцей своего друга, он тоже познает на себе всю гамму человеческих чувств, от презрения и ненависти до подобострастия и раболепия…
Пустующие трибуны, мрачный взгляд наблюдателя, больше похожий на ехидный прищур патологоанатома, уже заранее знающий что будет...
Ну что, начали?
Да. И я тебя сделаю, Рен Тао! - Последние слова Хоро-Хоро потонули в ворчании грома, битва началась…
Йо сидел на крыше дома, задумчиво ловя губами капли влаги этого, столь неожиданного дождя.
Что-то мучило шамана, мешало здраво мыслить и надевать маску истинного пофигиста.
Он внимательно смотрел в сторону деревни Добби, сам не зная, что же именно должно свершиться. Что-то плохое, но что?
И в тот момент, когда небо осветила первая вспышка молнии, в тот самый момент крик Пирики разорвал мучительный момент ожидания:
Йо, Рен хочет убить Хоро-Хоро! Они сражаются! Прямо сейчас!
Ксо! - в первый раз в жизни из уст Йо вылетело ругательство, окончательно смывая с лица маску, маску, что он одел так давно, что, казалось, эта и есть его лицо.
Бежать под дождем, скользя на крутые склонах, падать и снова вставать, смахивая с лица крупные, частые дождевые капли, молиться всем богам, которые только были ему известны, прося пощадить обоих…. Видя перед собой окровавленное тело то одного, то другого, бежать… Сейчас он мог только бежать…
Путь преградили птицы, те самые, что всего 2 года назад милостиво разрешили пройти ему в святилище…
Только достойный может пройти….
И Йо понял, какого ответа они ждут от него. Он поднял на них глаза, полные негодования и боли, справедливости и нового решения, которое вновь перевернет его жизнь, заставляя ступить на тот путь, что он отвергал с самого начала, что был ему противен и нелицеприятен, тот путь, от которого он так долго убегал, но в конце концов оказался прямо на нем.
Я – участник Турнира! – возвестил он с последним раскатом грома.
И крылатые вестники, теперь уже вестники смерти, взмыли ввысь, открывая почти забытый путь в прошлое.
Когда первая вспышка молнии озарила Арену, они сошлись в смертельном поединке.
Странное дело, но оба воспользовались такими знакомыми, и от того более отточенными силами.
Кори, в сноуборд!
Басон, в Меч грома!
Снег и огонь сверкнули на фоне грозового неба. Лавина уже была готова накрыть Рена с головой, но верный Басон, а вместе с ним и Меч Грома, сработал четко, изящно, но действенно, расколов поток снега . и запустив его в своего противника…
Но Хоро вполне ожидал от Рена такого подвоха, закрывшись Кори как щитом. Но только Юсуи не думал, что Тао применит лавину как обходной маневр, а сам в это время нанесет удар прямо в сноуборд. Клинок разломил его на двое. Контроль над духом был потерян…
Рен молча наблюдал, словно в замедленной съемке, как клинок входит в сноуборд, как он ломается, как Хоро падает на колени, и как рука самого Рена, его рука…
Капли крови… Кровь… Она заливает Арену, она везде, на руках Рена, но мече… Ее слишком много, слишком много…
А дождь все идет, все продолжают сверкать молнии.. Рен смотрит на свои руки и понимает, что эту кровь ему никогда не смыть…
И тогда приходит страшное осознание случившегося… Того, что уже ничего не вернуть… Время не умеет поворачиваться назад…
Он все стоит и смотрит.. Судья что-то объявляет, поздравляет его, а он все смотрит.. На мертвое тело друга, на меч в руке, с которого стекает кровь, смешанная со слезами дождя, на Арену… Он поднимает голову и смотрит на темное небо, на вспышки молний, слышит раскаты грома, и не понимает, вернее, не хочет понимать то, что произошло…
И только тогда, когда на горизонте слышится крик Йо, когда Йо подбегает к ним, бросается на колени перед Хоро-Хоро, с отчаянием вглядывается в его лицо, пытается вернуть его к жизни, когда щеку Рена обжигает пощечина, в которую вложены и боль, и отчаяние, и презрение, и нечеловеческая мука, только тогда Рен понимает, что пути назад нет.
Часть 6.
Похоронный марш на склоне Памятной горы, мрачные лица друзей, черные наряды, так нелепо выглядящие на фоне зелено-изумрудной листвы этой, уже никому не нужной весны. Весны, что пришла, когда никто ее не ждал, весны, что принесла с собой одну только горечь и разочарование… Цветы сакуры, кружащих над молчаливой группой почти еще детей, вновь взмылись ввысь, туда, где теперь дух не такого уж великого, но точно любимого и так нужного здесь, на земле, шамана… Они все стояли на краю могилы, все те, кто пришел сюда проститься со своим другом… Йо Асакура, Анна Киояма, Пирика Юсуи, Джун Тао, Рю, Лайзерг Дитель, Манта Оямада… Не было только Рена. И никто, даже сестра, не знали где он. После той битвы, той пощечины он куда-то исчез, незаметно отдалившись от тех, кого раньше называл друзьями. Как и они. Теперь шаманы не знали, как отнестись к этому, как понять Рена, и возможно ли вообще принять его сторону. Все это казалось просто страшным сном, который перенесся в реальность совершенно неожиданно… Который сломил хрупкую иллюзию настоящего, настойчиво подталкивая в неизбежность страшного будущего. Йо теперь участник Турнира. Это пугало и радовало одновременно. Хотя теперь юный шаман понимал, что сможет понять меч на противника, но не был уверен, что сможет его убить. Ко всему нужно привыкнуть, но для этого нужно время, но у них его не было.
Она вздохнула, сильнее прижимая к себе плюшевого медведя, уже промокшего от слез, слез, что сами катились по щекам, катились ни день, ни два… Казалось, прошла вечность… Огромный мир съежился для Пирики до размеров комнаты, ограниченный окном, дверью и слезами одиночества…
Отгородившись от единственных, кто мог ей сейчас помочь, кто поддержал бы и вновь дал бы надежду, она сама обрекла себя на разложение. Души. Спрятавшись от этого большого мира, который только и делал, что корежил жизни и уничтожал все, что только попадет под его стремительно вращающиеся жернова, Пирика сама, своими руками закрыла дверь в будущее, повернув ключ не в том направлении. Пока банка полна кофе, пока оно греет е, пока рядом тьма – она будет жить, вспоминая прошедшее, не ведая о настоящем, и уж конечно, забыв о будущем. Сама не отдавая отчета, она ждала, что он появится на пороге, выломает эту четрому дверь, что ей уже не открыть, согрет в объятиях, попросит прощения, будет раскаиваться и пытаться помочь ей. И тогда она встанет, пойдет с ним в их будущее, в их будущее, туда, где они будут вместе. Он забросит этот Турнир, забудет все, кроме нее. И сделает ее счастливой. И, возможно, боль потери уйдет. А она, Пирика, обретет что-то равноценное. Его любовь. Но этого не будет. Он сказал ей это перед сражением, он дал ей право презирать и ненавидеть его. И она приняла его выбор, не пытаясь изменить что-то, что еще можно было исправить. Она все решила заранее. Лишь кофе, плюшевый медведь – подарок брата, тяжелые шторы, скрывающие от нее мир, и тьма, столь желанная, но такая пугающая… Она сидит так уже неделю, скрючившись в углу, самом темном, куда не попадают лучи света, куда не заглядывает свет звезд… Она согревает руки о единственный источник тепла – о чашку с горячим кофе. Пока рядом есть банка кофе, пока она может его пить, глотая соленые слезы, все бегущие по ее щекам – тогда она еще жива….
Она все всхлипывает, и куда бы она ни посмотрела, всюду на нее глядят Его глаза, синие и чистые, как горный родник, глаза, в которых тоже отчаяние, боль и надежда на скорую встречу. Она протягивает руку, пытаясь удержать образ, пытается дотронуться до его рук, но образ уплывает. Вместо этого из тьмы на нее презрительно глядят желтые глаза, глаза, в которых только насмешка и ехидство, в них нет ничего живого и человеческого. Она пугается, прячет лицо в густую шерсть пледа, что лежит у нее на коленях, но взгляд не ослабевает. Она кидает в него подушкой, но та пролетает мимо призрака, что она только что сама создала и разбивает вазу, стоящую на столике около окна. Та падает, мелодично разбиваясь на сотни осколком, они падают к ногам девушки, и она тупо смотрит на них покрасневшими от слез и бессонницы, глазами. И тогда появляется Голос. Сначала чуть слышный, затем все яснее и яснее он словно впитывает ту боль, что почти физически ощущается в комнате, он смахивает слезы с лица Пирики… И вот ей уже кажется, что это она сама шепчет, отчаянно вцепившись пальцами в плед:
- Ты не достойна жизни… Ты отвергла любовь одного, променяв на узы семьи, которой теперь нет… Ты должна уйти… К тому, что тебя ждет… Он мертв… Но он умер из-за тебя… Он любил, а ты не ответила… Он мучается… Хоро плохо? Он страдает даже ТАМ? Слез больше нет, только дрожь пробегает по телу, только холодок в груди разрастается до размеров снежной бури… Пирика смотрит на тяжелые шторы, отгородившие ее от реальности. Она встает, словно во сне и идет к ним… Несмелой рукой отдергивает завесу, молча смотрит на город. Молча прощается с теми, кто был ей дорог. Она открывает окно, нет, это все Голос.. Она словно со стороны наблюдает за происходящим, словно она больше не Пилика Юсуи, словно она… Догадка слишком поздна… Она уже падает вниз, она уже потеряла себя, потеряла свою сущность… И только Голос рядом. Он ее не бросит. Даже ТАМ. Еще одна догадка, столько не опоздавшая, как и первая. Этого ТАМ – не будет. Слишком поздно.
- Верно, - шепчет Голос. – Наивные глупцы. Я уничтожу Вас всех. Поодиночке. Ваши слабости и страдания станут моей силой…
«Йо, я спешу, мысли мои путаются. Я должен успеть написать, пока Он не понял, что еще не полностью контролирует меня… Ты поймешь. Ты должен понять. Отныне держитесь вместе. Иначе Он настигнет нас, как уже настиг Джоко, меня, Хоро… Близится следующая жертва… Только вместе… Йо, я не могу сказать, КТО это…. Вспомни Звездное Святилище… Вспомни, Йо… Вы – последняя надежда мира…» Манта успел нажать «ENTER», успел. Теперь он может умереть спокойно. Голос опоздал. Хотя… Кто знает… В тот день тень смерти накрыла двоих. А Йо получил СМС.
Часть 7.
- И как долго это будет продолжаться?! – Лайзерг в отчаянии ударил кулаком по земле, не в силах сдерживать слезы. – Кто следующий?! Это прозвучало как крик отчаяния, как вопрос к тем силам, которые могли ответить, но которые молчали. Как впрочем и всегда… Они сидели рядом с могилами тех, кого только что похоронили… А сакура все цвета, а ее лепестки все падали и падали, как падают всегда в это время года… Но потом она отцветает, чтобы зацвести вновь. Но люди… Люди не воскресают…. Они из плоти и крови.. Плоть разлагается, истлевает ,превращаюсь в ничто, а кровь.. Она впитывается в землю, уходит, чтобы никогда уже не вернуться. Как не вернется и сам человек. Конечно, это печально… Но еще печальнее – знать, что следующая смерть, и слезы и отчаяние, и, главное, самое главное – бессилие, придет снова. Возможно даже быстрее, чем окончится этот день. Они были командой, они были силой, когда сражались вместе… Но сейчас было слишком поздно. Когда последние звезды отступили свету нового дня, они разошлись. Так ничего не поняв, так ничего не решив. Новый день нес только новую боль и все новые трагедии. Все безмятежности ушло. И вернуть его было невозможно. Анна все не могла уснуть. Почему-то ей казалось, что она знала виновника всех бед, но стоило ей только подумать об этом, как ее охватывала боль. Такая боль, что даже дышать было трудно. И мысли отступали, прятались в уголках сознания и наотрез отказывались мыслить. Вам знакома та боль, что словно берет ваше горло своими тонкими и холодными пальцами, нежно сдавливает шею, перекрывая воздух настолько, чтобы можно было дышать, но так, чтобы перед глазами плыли фиолетовые круги, чтобы разум медленно исчезал из ваших глаз, чтобы уничтожить, но поиграть напоследок, чтобы увидеть в глазах то, что невозможно узреть никогда, лишь на пороге смерти. Над кроватью взвилась рука, скрюченные в судорогах пальцы пытались сжать воздух, найти, отыскать последнюю надежду на жизнь… Знакомо ли Вам чувство, когда из вас выкачивают воздух? До последней капли, до пены на губах, до струйки крови, что стекает на белоснежную простынь? До предсмертного хрипа, молящего о помощи, когда никто не придет, когда ты остаешься один на один со Смертью, которая все не наигралась тобой. Когда вся комната пылает, когда ты плывешь по волнам воспоминаний, когда ты видишь Смерть еще раз, в прошлом, и понимаешь, что тогда она была милостлива к твоим родителям, но ты умрешь иначе. И тогда ты умираешь, пытаясь перед смертью увидеть лицо того, кто это сделал…. последнее, что ты видишь – лишь кривую усмешку да складки белого плаща. - Лайзерг!!! - Анна как сумасшедшая барабанила по двери в комнату юного шамана. На мнговение ей показалось, что за дверью идет борьба, что еще можно успеть, что…. Слишком поздно. Но ей так не хотелось осознавать, что она могла предотвратить хоть эту смерть… Да, могла, но… Глаза Рю были сухими, когда он прижимал к себе тело свого ученика. А в глазах Йо тлела злоба, готовая разгореться в опасный пожар.
- Ну и как вам дыхание Смерти?
Вопрос повис в воздухе, гулко отдаваясь от стен и потолка, вопрос, заданный единственным Наблюдателем, что отказался идти тропой Боли и Отчаяния. Наблюдателем, что больше не имел права им зваться, но по иронии судьбы он был тем, кто смог помочь.
Но станет ли? Они выжидающе смотрели на него, он смотрел на них. Взгляд за взгляд. Ответ на ответ. Молчание на молчание. Первой не выдержала Хлоя. Она подлетела к Силве, с полными слез глазами, уткнулась ему в рубаху, прося помощи, защиты, поддержки. Хлоя знала, что он мог помочь. Этот вечно молчаливый и задумчивый шаман. Не такой как все, такой же, каким был ее хозяин. Он же всегда помогал, почему же тогда он стоит и молчит, и взгляд его печален, а в уголках глаз блестят слезы, что никогда не должны литься из глаз?
Почему они все молчат? Почему они ничего не делают? Ведь Лайзерг еще жив, верно? Ведь его можно спасти? Он еще еще минуту назад дышал или… Тогда на ее сознание пал туман и она потеряла счет времени… Но… нельзя же вот так просто умереть, верно? Хлоя растерянно обводил всех взглядом, а потом… Нет… Все кончено… Крылья ее затрепетали последний раз, как-то по особому печально. Если бы Хлоя умела петь, она бы запела сейчас. Песню смерти. И достойно проводила своего хозяина… Но она могла лишь молча страдать. И сейчас страдания разрывали ее душу. Она была феей, духом цветов. Которые вянут, если о них не заботиться, если их не любить… Если тот, кто растил их, погибает… Она столько прошла ради того, чтобы быть рядом… Лайзерг стал для Хлои всем, кем только мог быть. Чутким хозяином, верным другом, тем, с кем ей было надежно и уютно. Он отверг ее, но потом вновь принял… А теперь он ушел. И больше не вернется. Никогда-никогда.
Хлои было страшно. Очень страшно. Она вдруг поняла, что больше никогда не услышит столько родных слов «Хлои, в кулон!», что больше они никогда не будут ловить преступников, что мечта Лайзерга никогда-никогда не осуществиться, потому что хозяина и друга больше нет.
Легкое колыхание крыльев и… Последний взгляд, последнее прикосновение…. Теперь она сможет быть рядом с тем, кто был ее другом всю жизнь, сколько она себя помнила. Духи цветов столь же прекрасны, как и преданны… - Это Он, да? - Йо поднял голову, пытаясь оторвать взгляд от бездыханного тела Лайза и исчезающей на глазах Хлои. От этого на душе разливалось какое-то щемящее чувство обреченности.
Часть 8.
Но прежде чем Силва успел ответить, комнату охватил ярчайший огонь пламени, такой огонь мог гореть только в сердце одного шамана, Величайшего. Такой огонь он унес из глубин преисподней, чтобы теперь мучить тех, кто пытался уничтожить Его. Пытался, но так и не смог. Не сумел. Потому что Величайший шаман это тот, кто каждый раз воскресает, еще с большей яростью карая тех, кто секунду назад был победителем. - ХАО?! - Что, неужели не ждали? – он насмешливо посмотрел на них, переводя взгляд с одного на другого, пока наконец не остановился на Йо. - А ты повзрослел, братишка. Кстати, мое предложение все еще в силе. Идем со мной. Хао протянул руку Йо, словно игнорируя позы боевой готовности, напрягшиеся мускулы, сдвинутые от напряжения брови, они в любой момент были готовы атаковать. От них исходило сияние их духов, они ждали. А он все стоял и смотрел на аники. И не знал что теперь. Он почувствовал как слаб, как беспомощен, как он любил тех, кого нет. Он понял этот ужасный, бесчеловечный план очень поздно. Теперь все встало на свои места, но поздно… Перед ними стоял Величайший шаман. И сомневаться в его победе было так же глупо, как встречать зиму летом. Он сделал их. Одного за другим. Нападая незаметно, из-за угла, пробуждая все то темное, что есть в душе каждого, играя, а потом выбрасывая надоевшую игрушку, спеша за новой жертвой. - Я люблю убивать медленно. Со вкусом. Видеть в глазах жертвы испуг, ужас бессилие. И мое превосходство. Но я думал…. – Хао вновь обвел их чуть обиженным взглядом, - … я думал вы быстрее отгадаете мою загадку! Я даже позволил Манте отправить тебе ТУ СМС, но ты все равно ничего не понял! Вы слишком глупы для меня. Так умрите же, как недостойные! Огонь запылал ярче, сильнее, от него шел какой-то странный привкус гари, гари, смешанный с чем-то приторно-сладким, с чем-то… Огонь охватил Шаманов, язычки пламени поползли по одежде, оставляя ожоги, которые никогда не вылечить, они, словно клеймо, метили друзей, причиняя величайшую боль, боль ,которую люди зовут отчаянием. Но они были шаманами, еще пару минут, но они пока живы. Значит?... Краем глаза Хао заметил движение за спиной. Силва. Первый раз в жизни Наблюдатель сошел со своей тропы, в первый и последний раз. Хао только усмехнулся. Он знал, что Силва попытается защитить их, он знал, что даже страх смерти не остановит Патча. Он уже знал, что Силва обречен. Что они все обречены. И от этого ему стало немного грустно. Игра подошла к концу. Ему осталось выиграть всего две битвы. Он спокойно высек искру, также спокойно заглянул в глаза своего родственника, также спокойно улыбнулся: - А знаешь, я специально возродился в твоей семье. Чтобы сейчас вот уничтожить. Приятное чувство, правда? Скажи, когда вы убили меня тогда, вы ведь не думали, что я смогу так извращенно отомстить? Хао не ждал ответа. Он ему был не нужен. В глазах Патча итак все было написано. Вот за это он и не любил людей. Если долго с ними общаться, начинаешь скучать. - Умри! Теперь рядом с ним рассыпалось в прах тело Силвы… Хао поймал в ладонь то, что недавно еще жило и усмехнулся. - Как видите, теперь все бесполезно. Я оставлю вас умирать здесь и сейчас. По очереди. Но ты, Йо, - он выдернул Йо из пламени и придавал его тело ногой к полу, - ты будешь это видеть. Это мой тебе дар. Смотри же как умирают твои друзья! Теперь в центре комнаты бушевал огненный вихрь. Йо зажмурился, пытаясь закрыть руками уши, не слышать этих воплей Рю и Анны, единственных, кто у него остался. Пока. Тела их обугливались, они в отчаянии тянули руки, отчаянно пытаясь выжить в этом кошмаре, они надеялись на его помощь, он слышал как взвыл Такагеро, отправляясь на небеса, но Хао оборвал этот крик, сжимая в руке душу воина. Он видел как по полу покатились бусины Анны, он видел, как взвился ввысь красный платок, постепенно превращаясь в нечто обугленное… И тогда огонь затих. Йо бросился туда, к двум безжизненным телам, он упал перед ними на колени ,он шептал самые ласковые слова, что знал, он приподнял тело Анны, роняя на него горькие слезы сожаления… Он шептал ей что-то на ушко, возможно клялся отомстить, возможно просил прощения… Ее ресницы слабо дрогнули. Йо замер, сам не веря такому мимолетному счастью. Она жива! Но он тут же понял свою ошибку… И обернулся. В руках Хао теплились две души. Анны и Рю. Мгновение. И они исчезли. «Все кончено», - подумалось Йо. - Теперь ты выиграл, Хао. Убей меня. Возьми и мой дух. - Похоже мне удалось добиться от тебя этих слов, - Хао почти зажмурился от счастья, позволяя Йо атаковать его. Но небесный удар не сработал. Харусаме переломился, а сам Йо отлетел в дальний угол комнаты. Он почувствовал как его тело наполняет липкий страх, как он отчаянно копошится в сознании, переполняя душу и изливаясь слезами боли. И от него не было спасения… Йо остался один. Амидамару больше нет, нет Манты, нет друзей… В его сознании осталась только эта комната, запах гари и дыма. И Хао. Хао, презрительно его разглядывающий. А потом пришла темнота….
Часть 9.
Он стоял на арене…. Со всех сторон на него взирали тысячи взглядов, испуганных, пристально оценивающих, презрительных, подобострастных… Новый Король Шаманов сейчас был как на ладони. Уязвимый как никогда. Он думал, что стоит только ему сделать шаг – и иллюзия рассеется. Он вновь станет тем кем был.
Но с меча капала кровь, а рядом лежал поверженный друг. Его лучший друг. Его единственный друг. Такой же Шаман, возможно более достойный того, чтобы претендовать на титул. Возможно просто это судьба. Возможно ирония этой самой Таинственной Леди. Все возможно, но….
Он думал, что стоит ему только убить его, как мир перевернется… Потемнеет солнце, звезды померкнут, он сам будет уничтожен… Или его уничтожат их друзья… Или.. Арена рухнет, а Король Духов прекратит свое существование. Что угодно случится… Только не будет этой гнетущей тишины и презрительного молчания.
Он отбросил меч в сторону. И в тот самый момент, когда меч коснулся земли, а он поднял голову к небу, прося прощения за все, что сделал, и чего еще не успел совершить, трибуны взорвались шумом голосов.
Они приветствовали нового Короля. Достойного, чтобы стать их новым вождем. В будущее. Светлое или мрачное – они еще не знали, но верили….
И тогда он почувствовал, как сердце наполняется пьянящейся радостью…
Рен Тао рассмеялся. Вернее, рассмеялся Хао в его теле. За миг до того, как душа Йо скрылась в безграничном просторе Бытия, он скользнул в разум его лучшего друга. Которым манипулировать было удобнее всего. В последние дни Турнира Рен сам себя загнал в омут отчаяния и боли. В таком состоянии он даже не мог почувствовать, что сейчас за него мыслит и чувствует кто-то другой. Проблема Великих – они всегда считают, что до всего доходят сами. Как бы ни так.
Еще недавно он был в теле своего брата, наивного, испуганного. Побежденного. Теперь Йо победили еще раз. Но если Хао не убил, а лишь игрался, мучая и контролируя, то Рен – вот истинный убийца.
Йо проиграл, вернее, Хао поддался, а теперь… Как же все просто. Одурачить их, дать возможность насладиться победой, дать им возможность считать себя победителями, а самому незаметно проникнуть в сознание каждого, когда они меньше всего ожидали такого вероломного нападения. Затаиться. Выжидать. Манипулировать Королем Духов, с кем он тоже успел слиться за мгновение до своего фальшивого поражения…
Он выбрал Рена. Интуитивно почувствовав, что тот с самого начала будет на стороне силы, но не доброты и души. Теперь, только теперь игра началась…
Рен оглянулся. За его спиной никого не было. Значит пора. Секунда и они стоят друг напротив друга. И только тогда Рен понимает, ЧТО натворил. Он падает на колени и… Хао оказывается быстрее. Он одним щелчком пальцев уничтожает Басона, затем с такой же спокойной улыбкой, от которой Рену становится страшно. Он держит душу Рена в своих руках, а Тао наблюдает за этим словно со стороны, и только потом замечает, что он в своем теле, только… - Верно, - отвечает Хао. – Теперь ты человек. Способность видеть духов я тебе оставил, но ты никогда не сможешь призвать хоть одного! Это моя тебе плата за то, что ты сделал. Спасибо. Асакура торжественно и наигранно кланяется, благодарит, но каждое слрво лишь издевка, лишь еще одна пощечина Рену. Его губы кривятся в бессилии, доведенный до отчаяния, он пытается напасть на Хао, растерзать, уничтожить, но…
- Прочь!
И Рен бежит прочь, сам не зная куда. Милость сильнейшего по отношения к проигравшему может быть только одна. И имя ей - смерть. Но Рен знает, что не получит ее никогда. Потому что в том, что случилось виноват только он. И никто другой.
Он летит через годы, он видит все, что сделает Хао, а он, Рен, не сможет это остановить. Он боится, но знает, что не умрет. Он хочет сойти с ума, но понимает, что этот дар Хао ему не победить. Не человек и не шаман, он еще острее чувствует свое одиночество, и эта боль будет длиться вечно.
Хао медленно вошел в Святилище, также медленно коснулся Короля Духов, растворяясь в нем, отдавая силу, получая взамен новую, силу, с помощью которой можно уничтожить мир. И страшнейшее преобразование начинается…
Мир вступает в новую, еще незнакомую ему, но такую страшную и неизбежную для него эру. Эпоху великих разрушений и перемен. После которой останется лишь Хаос. И в этом Хаосе будет вечно слышаться счастливый, немного сумасшедший смех его повелителя, повелителя Хаоса – Хао Асакура. Шамана, что переделал мир, что изменил его. Шамана, который был больше чем Богом или Дьяволом. Он был Основателем Вечности.